Уникальная операция, которую только что провели в Московском центре челюстно-лицевой хирургии при больнице святого Владимира, пока не стала достоянием гласности. Репортерам “МК” первым удалось узнать подробности события, уже названного в медицинских кругах “маской века”.
Свое “лицо” мальчик берет двумя руками. Он еще не привык к нему. Намазывает обычным клеем БФ и прикладывает туда, где раньше ничего не было. Сверху надевает парик. Перед нами — симпатичный ребенок десяти лет: Игорь Виноградов из поселка Фурманов Ивановской области.
Трагедия в семье случилась четыре года назад. Тогда ощенилась любимая собака Виноградовых породы стаффордширский терьер (кличку пса-убийцы в этом доме “забыли”).
Щенки были такие забавные, что малыши — шестилетний Игорь и трехлетняя Анечка — глаз с них не спускали. И вот однажды, когда родителей не было дома, дети подошли к собачьему закутку, устроенному на кухне, и захотели погладить щенят. Псина оскалила зубы и бросилась на ребят. Игорь схватил младшую сестренку и затолкал ее в шкаф. А сам остался один на один с бойцовской собакой. Разинув пасть, зверь одним махом содрал с мальчика скальп вместе с кожей лица.
Когда ребенка привезли в ивановскую больницу, вместо головы у него торчал кусок мяса с оборванными мышцами и сухожилиями. Из всей кожи оставалось только верхнее веко.
Через четыре дня маленького пациента перевезли в Московскую детскую больницу святого Владимира. С уже нагноившейся раной — собачьи укусы этим и опасны.
— Сначала мы боролись за его жизнь. С такой травмой в принципе не выживают! — сказал лечащий врач Виноградова Игорь Турчинский.
Сразу же стали думать, как лечить мальчика. Профессор Виталий Рогинский устроил конференцию, а затем интернет-конференцию. Просил поделиться опытом. Опыта по восстановлению стопроцентно поврежденных мягких тканей на голове ни у кого в мире не было. И только из Германии откликнулся специалист по челюстно-лицевой хирургии, наш соотечественник, который теоретически представлял, как надо делать подобную операцию.
Прокладывать дорогу профессору Рогинскому пришлось одному. Чужие ткани в этом случае не годились — только самого пациента. Сначала заменили откушенный нос. На следующей операции сделали череп и закрыли оголенные кости. Из брюшной полости вырезали сальник и вшили его на место головы, а сверху наложили тонкие пласты кожи.
Потом взяли кожу с тыла стоп. Из нее заново создавали лицо. Затем стали заниматься веками.
После четырех операций над мальчиком перестала нависать опасность инфицирования ран.
Но с новым лицом нельзя было выйти на улицу — прохожие шарахались от ужаса. И тогда у профессора возникла идея сделать силиконовую маску. За помощью он обратился к художникам по лицу. Есть такие в Центре научно-исследовательского института стоматологии.
Художник Илья Орловский рисовал, примерял и снова рисовал. Никто не знал, как выглядел мальчик раньше: его мама сожгла все фотографии. Да это и неважно. Силиконовая маска для ребенка должна плотно ложиться на мышцы и быть похожей на настоящее лицо.
Когда Игорь увидел себя в зеркале, он сказал:
— Я теперь смогу ходить по улицам!
А врачи вспомнили, как он отворачивался к стенке, как плакал по ночам, как за полгода не проронил ни слова...
Силиконового мальчика по-прежнему лечат бесплатно. Все расходы — а они немалые — легли на плечи больницы святого Владимира.
*тема отмечена в Путеводителе
